Вчера был очень холодный вечер, какой-то промозглый и мерзкий. И вчера, на Исходе Субботы, хоронили Коби. Об этом случае я уже писал. На похороны не пошёл, моё присутствие или отсутствие ничего уже не исправят. Тогда, когда это случилось, израильская медицина совершила чудо и абсолютно безнадёжного пациента вытащила с того света. Он даже научился говорить (пулю он пустил не в лоб, как я писал, а в горло), ему восстановили некое подобие лица. Даже водил машину. Но в Субботу трубка, служившая ему вместо пищевода, вышла с места и Коби задохнулся во сне. Развязка, отсроченная почти на три года всё равно оказалась неминуемой. Единственое что, похоронили со всеми почестями, не как самоубийцу. И если есть что-то положительное в грустной истории, то только это. А ещё можно сказать, что всё равно такая жизнь была уже не жизнь.
Мы почти ровесники, оба жили и работали здесь, в поселении. В маленьком поселении, знавшем слишком много потерь. Если бы Коби поговорил со мной обо всём, мне кажется, я нашёл бы слова. Я часто находил слова, отводившие людей от роковой грани. И я даже знаю,что именно сказал бы ему. Мне не раз и не два приходилось говорить это самому себе.
Пусть земля будет пухом - Ийе зихро барух.