Суть вкратце такова: когда в 80-е годы прошлого века открывали бассейн в Кирьят Арбе, решили, что будут только мужские и женские часы, а смешанных не будет. Светских жителей тогда в поселении было немного, так что как-то это провели, интервалом в один голос при голосовании в местном совете. Когда в город приехала русскоязычная община, светских стало много. Но первые годы иммигрантам не до войны за бассейн. Да и власть подсуетилась и выдвинула лидера русскоязычных пенсионеров директором бассейна, и он уж вертелся ужом на сковородке, организовывал какие-то поездки на море и в другие бассейны, чтобы его и его синекуру не трогали. Но несколько лет назад директор ушёл на пенсию.
Из двадцати с лишним лет, которые я здесь, половина пришлась на войны и обострения с арабами. А в такие времена тоже у людей другие заботы. Но ещё будучи депутатом местного совета, я говорил, что проблему эту надо решить, пока не взорвалось. Однако раввин города видел в предотвращении "развратного" совместного купания в бассейне большую свою заслугу, это стало неким символом духовной власти. А с символами всегда тяжело.
Шли годы, открывались бассейны в других поселениях, и всюду находили общий язык. В конце концов, мы остались единственным поселением, где есть светские, но нет совместных часов в бассейне. Причём, в других вещах, не ставших символами, как-то удавалось чего-то добиваться. У нас работает светская школа, есть театр и концерты, клуб молодёжи, кафешки, даже "русский" магазин без удостоверения о кашруте. Одно время была дискотека. Но с бассейном любая коса непременно находила на камень. Как, впрочем, и с совместными кружками или танцами. На теме совместного досуга мужчин и женщин раввина застопорило не по децки. Видать, представлялись ему какие-то разнузданные оргии, Содом и Гомора. Впрочем, оргии, измены или разводы и так не обходили нас стороной. Запретный плод сладок.
И вот выросло новое поколение, которое не смогло смириться с существующим "статусом кво" и грянул гром. Точнее, поднялась буча. Покатилась бочка. Сначала петиция, потом демонстрации, одна из которых сопровождалась греховным совместным купанием в надувных бассейнах. Теперь дело придёт в суд и там завершится, принудительным установлением совместных часов.
Надо сказать, в начале бучи всё же попытались договориться по-хорошему. И снова получили: "Нет!" от того же раввина. Причём, другие раввины пытались смягчить вердикт, но не смогли.
Сегодня ко мне в офис пришла странная делегация. Религиозная молодёжь, сторонники непреклонного раввина. Они смекнули, что когда грянет решение суда и Содом и Гомора случатся, поднимутся все те раввины, которые пока сидят тихо, в слегка оппозиционной позе. И закричат на главного: "Акелла промахнулся!"А главный, формально оставивший свой пост по возрасту и даже переехавший в Иерусалим, но фактически продолжающий всё держать в руках, не сможет ничего возразить. Ведь светские предлагали очень далеко идущие компромиссы, а суд просто решит и точка, без всяких компромиссов.
И как полагает молодёжь, недалёк тот день, когда выберут нового главного раввина, посговорчивее. И эту печальную перспективу они пришли предотвратить. Они хотят идти
Теперь уже работают адвокаты и я не думаю, что можно вернуться к какому-то диалогу. Да и сомневаюсь в его эффективности. Пожилому главному раввину импонирует остаться непобеждённым, хлопнуть дверью со словами: "Плохие вы, ухожу я от вас!" И религиозной молодёжи придётся плыть дальше в этой мутной воде. И со временем попытаться понять, что не всегда за символами, хождениями на принцип и т. д. и т. п. стоят глубокое религиозное суждение или объективное понимание ситуации. Иногда это скорее именно принцип, а не забота о букве Священного писания.
Если идти по Торе и позднейшим постановлениям мудрецов, то много чего нельзя. И много чего из того, что нельзя, происходит здесь и сейчас. Потому что люди - живые люди, а не ангелы с крыльями.
Но как писал один немецкий богослов 18 века: "Господи! Дай мне силы изменить в моей жизни то, что я могу изменить, дай мужество и душевный покой принять то, что изменить не в моей власти, и дай мне мудрость отличить одно от другого."
Вот в мудрости отличить Акелла и промахнулся с самого начала. Когда ты превращаешь что-то в символ какой-то идеи, ты постепенно начинаешь фанатично охранять этот символ, уступая всё больше и больше от самой идеи. А соперники, размыв идею, сжимают кольцо осады вокруг символа, становящегося последним бастионом, а потом ломают и его. И это я говорю не только и не столько о нашем бассейне.