Серебряный поднос«Государство не подается народу на серебряном подносе»
Хаим Вайцман, первый президент государства Израиль
Мне всегда казалось, что самый печальный день в календаре Израиля, День Памяти павших в войнах Израиля и жертв террора, недаром соседствует с самым великим праздником Израиля, Днем Независимости.
Чтобы никогда не забывать, какой ценой нам досталась эта страна.
И какую цену мы продолжаем платить ежегодно за право жить и существовать на этом клочке земли.
Оригинал, иврит
"אין מדינה ניתנת לעם על מגש של כסף"
חיים ויצמן
מגש הכסף / נתן אלתרמן
והארץ תשקוט, עין שמים אודמת
תעמעם לאיטה
על גבולות עשנים
ואומה תעמוד - קרועת לב אך נושמת
לקבל את הנס
האחד, אין שני.
היא לטקס תיכון. היא תקום למול סהר
ועמדה, טרם-יום, עוטה חג ואימה.
אז מנגד יצאו
נערה ונער
ואט אט יצעדו הם אל מול האומה.
לובשי חול וחגור, וכבדי נעליים
בנתיב יעלו הם
הלוך והחרש.
לא החליפו בגדם, לא מחו עוד במים
את עקבות יום הפרך וליל קו האש.
עייפים עד בלי קץ, נזירים ממרגוע,
ונוטפים טללי נעורים עבריים
דום השניים ייגשו,
ועמדו לבלי נוע.
ואין אות אם חיים הם או אם ירויים.
אז תשאל האומה, שטופת דמע וקסם,
ואמרה: מי אתם? והשניים שוקטים,
יענו לה: אנחנו מגש הכסף
שעליו לך ניתנה מדינת היהודים,
כך ויאמרו ונפלו לרגלה עוטפי צל,
והשאר יסופר בתולדות ישראל.
Из всех переводов, мне больше всего нравится первый. Потому что по духу и ритму он наиболее похож на оригинал.
Серебряный поднос / Натан Альтерманперевод: Шломо Кролперевод: Шломо Крол
...И утихнет страна. И заря огневая
Потускнеет, зайдет
Над землею в дыму.
Встанет нация - ранена в грудь, но живая
Перед чудом -
Подобного нету ему.
И, охвачена ужасом и ликованьем,
К торжеству приготовясь, при свете луны
Она встанет - и выйдут
Девушка с парнем
Шагом медленым перед глазами страны.
В форме, серой от копоти, грязи и пыли
Прошагают они
По тропе в тишине,
Не сменили одежду и пота не смыли
Дня в трудах непосильных и ночи в огне.
Как устали они! Им покой неизвестен -
Этой поросли юной
Еврейской весны.
И приблизившись, молча застынут на месте,
И неведомо, живы ли, иль сражены.
И сквозь слезы тогда, в восхищении скорбном
Спросит нация: "Кто вы?" И скажут: "Мы тот
Поднос серебряный на котором
Получил государство еврейский народ".
И, сказав, упадут, в темноте не видны.
Остальное расскажут анналы страны.перевод: Р. Моранперевод: Р. Моран
...И наступит покой. И багровое око
Небосвода померкнет в дыму. И народ,
Всею грудью вздыхая глубоко,
В предвкушении близкого чуда замрет.
Он в сияньи луны простоит до восхода.
В радость, в боль облаченный.
И с первым лучом
Двое - девушка с юношей - выйдут к народу,
Мерным шагом ступая, к плечу плечом.
Молчаливо пройдут они длинной тропою,
Их одежда проста, башмаки тяжелы,
Их тела не отмыты от копоти боя,
Их глаза еще полны и молний и мглы.
Как устали они! Но чело их прекрасно
И росинками юности окроплено,
Подойдут и застынут вблизи... И неясно,
То ли живы они, то ль убиты давно.
И, волнуясь, народ спросит: "Кто вы?"
И хором
Скажут оба, в засохшей крови и пыли:
"Мы - то блюдо серебряное, на котором
Государство еврейское вам поднесли".
Скажут так и падут. Тень на лица их ляжет.
Остальное история, видно, доскажет...перевод: Лида Каменьперевод: Лида Камень
И затихнет земля. Голубой глаз небес,
Покраснев от пожарищ, затянется тьмою.
Молча встанет народ перед чудом чудес,
Изувечен, но так и не сломлен судьбою.
Он готов к торжеству. В мертвом свете луны,
Луч надежды в израненном сердце лелея,
Ждут евреи чудесного дара Страны –
Государства Евреев.
И тогда им навстречу – без песни, без слов
Выйдут парень и девушка. Юные лица
От рабочего пота и дыма боёв
Потеряют красу и не будут светиться.
Их одежда и руки черны от труда,
На их лицах усталость последнего боя.
И пойдут они медленным шагом туда,
Где Народ их встречать будет стоя.
Молча встанут они – не мертвы, не живы –
Пред Народом, уставшим от горя и слёз.
И Народ спросит их: «Скажите, кто вы?»
«Мы – Серебряный Твой Поднос,
который Тебе Государство принёс...»
Тень Страны на тела их упавшие ляжет,
И Народ перед ними склонится в безмолвии...
А всё остальное – после расскажу
На страницах Еврейской Истории. перевод: Владимир Глозманперевод: Владимир Глозман
...Замолчит и земля. И краснеющий глаз в небесах
Постепенно погаснет;
Границы в дыму.
И поднимутся люди — в крови, но с дыханьем в устах —
Встретить чудо. Такое,
Что нету подобья ему.
И готовясь к параду, народ постоит под луной
В ожидании дня; от восторга и страха притих.
...Вдруг девчонка и парень
Появятся перед толпой
И неслышимым шагом пройдут мимо них.
Подпоясаны, просто одеты, двигают груз башмаков;
В путь собрались они
И шагают, молча
Не сменили одежды Еще не отмыли следов
Адского дня; под огнем проведенной ночи.
Бесконечно усталые Отдых считая излишним...
Опадают росинки еврейской юности наземь...
Подойдут эти двое
И будут стоять неподвижно
Не понять: то ли живы они, то ли ранены насмерть.
И народ, цепенея от чуда, от слез,
Спросит: "Кто вы?" Молчания не нарушая,
Те ответят народу. "Тот самый поднос,
На котором несли Государство Израиль".
Скажут так. Упадут, и поглотит их вечное море.
Остальное — читайте в еврейской истории.перевод: Т. Зальцманперевод: Т. Зальцман
...И затихнет земля. Взгляд небес окровавленный
Понемногу уймет
Пыл дымящих границ
И восстанет народ - в скорби, но не подавленный
В ожидании Чуда
На исходе зарниц
Встретить чаянный миг он готов. Лунным заревом
Обрамленный, стоит, чуть дыша, еле жив...
...И навстречу ему выйдут
Девушка с парнем
И неспешно пройдут пред народом своим
В форме пыльной, в грязи, в тяжелеющих ботах
Молчаливо пройдут по пути в новый день
Не сменивши одежд, не умывшись от пота,
Что несет след забот и боев ночных тень
Бесконечна усталость, о покое забыто,
А еврейская юность с них стекает росой.
Молча оба шагнут
И замрут, как убитые -
Без движенья, без жизни - как на посту часовой.
Восхитится народ горемычного жребия,
Спросит: Кто вы?. И двое, чья речь вдруг хмельна,
Скажут: Мы... мы и есть то блюдо серебрянное,
На котором дается евреям страна.
Скажут так - и падут, завернувшись в тень-марево.
Остальное войдет в анналы Израиля.